-Ч-черти!
Я еле успел выпрыгнуть из кустов, в которых – не подумайте ничего плохого! – спокойно лакомился дикой малиной, чтобы ухватить за руку пробегающую (даже не так – с дикой скоростью пролетающую) мимо девушку. Она же по инерции дёрнулась так, что меня немножечко проволокло по земле, но я держал крепко, и ей пришлось развернуться ко мне.
Ей-ей! С такими ярко-красными глазами и волосами… неужели…
Она резко мотнула головой назад – дыхание вырывалось сипло и говорить она после долгого бега, видимо, не могла – я обернулся и… даже ещё прежде, чем увидеть, я услышал тяжёлые прыжки – а уж потом мои глаза углядели развевающуюся белую гриву.
-Ч-чёрт!!! – заорал я, вскочил с земли и, не отпуская её руки, дёрнулся вправо – прямо в кусты.
От неожиданного рывка девушка толкнула меня плечом в грудь, но осталась на ногах.
-За мной, - я отпустил её руку и спешно бросился через кусты.
Успев сделать ровно пять шагов, я услышал позади грозный рёв. Старый зверь прекрасно понимал, что в переплетении деревьев и кустов он не сравнится с нами в изворотливости, но ему это и не надо было – судя по запоздалому треску веток, его масса с лихвой компенсировала наша преимущество в скорости.
-Прямо! – я сделал прыжок в сторону, моя спутница пронеслась мимо, как метеор (то ли не заметила моего исчезновения, то ли услышала приказ), а я, резко выдохнув, что есть мочи ударил ребром ладони по стволу молодого деревца, оказавшегося рядом.
Дерево рухнуло как подкошенное, а я уже бежал дальше. Сзади снова послышался рёв, затем – глухой удар, а потом – снова стук копыт и треск веток. Зверюга попросту перепрыгнула препятствие.
Тем временем девушка, которую я с каждым шагом-прыжком догонял, вдруг остановилась, развернулась ко мне, и по широко раскрытым глазам я понял – она в панике. Узкая полоска леса, обрамлявшего горы, кончилась – и перед ней предстала сплошная каменная стена.
-В ущелье!!! – заорал я не своим голосом.
Ущельем это было назвать сложно – просто небольшой тупичок среди скал, тянущийся вглубь метров на десять, не больше. А сзади меня, судя по ещё более расширившимся глазам, из леса только что выпрыгнул наш общий преследователь.
Видя, что на этот раз она не поняла мой приказ – ну, у страха есть такое свойство, я просто на бегу подхватил её и рванул вглубь ущелья.
Зверь сзади радостно взревел – а я споткнулся, полетел вперёд, и, пролетев насквозь через «тупиковую стенку», рухнул в море вместе со своей «добычей».
На этом мои неприятности не закончились – мне пришлось ещё и буксировать пресловутую «добычу» до берега: было недалеко, метров пять, но она извивалась и царапалась. Наконец я выбрался на песчаный берег и опустил её на песок. Девушка, как и следовало ожидать, тут же рухнула на пятую точку, я, немного подумав, присоединился.
-Ну так как же девушку файя занесло так далеко от родных мест?
Она подумала и в ответ потеряла сознание – я едва успел удержать её, чтобы избежать удара об песок.
…
Интересно всё-таки, почему за ней гнался снежный вепрь? Вроде бы они достаточно миролюбивые создания… ну, насколько я знаю…
«Добыча» моя тем временем очнулась, закашлялась и рывком села.
-Ты кто? – шокировано уставилась она на меня.
-И тебе доброго вечера, - скучающе ответил я. Это у неё провалы в памяти или невежливость?
Она замолчала. Я тем временем встал и неторопливо пошёл вдоль побережья, качая сапогами, которые держал в руке. Волны щекотали мне ступни, да и прохладный песок… в общем, было здорово, несмотря на то, что ноги слегка увязали. Но до города было недалеко, так что я мог позволить себе небольшую задержку.
-Постой, - девушка, чтобы догнать меня, побежала по камням, которые море вынесло на берег. Что ж, я не завидовал её (пришлось чуть-чуть скосить глаза, чтобы увидеть, в чём она шествует) ботинкам. Хм, она бы ещё в сандалиях пошла.
Я не ответил, продолжая идти с той же скоростью.
-Эй, ну подожди чуть-чуть, пожалуйста.
Ну что ж, на вежливость приходится отвечать, я пошёл чуть медленнее и обернулся на девушку. Недостатком полосы прибоя, в которой я шёл, был тот факт, что она была слишком узка, чтобы идти бок о бок, хватало её только на одного человека. А так как файя, видимо, уже разонравилось идти по камням, то она теперь шла прямо за мной.
-Как тебя зовут?
Я прищурился и, не останавливаясь, бросил через плечо:
-Иврон. Можно Ив.
-Ты – Звёздный, да?
Я кивнул, чувствуя, что она смотрит мне в коротко стриженый затылок.
-А правда, что вы можете читать мысли?
Она что, издевается? «Расы» преподавались в любой школе…
-Правда.
-А куда мы идём?
-В город
-Какой?
Ей-ей, если бы на моём месте был кто-то другой, его бы уже достала такая череда вопросов.
-Гиран.
Хм, а интересно, если не из Гирана, то откуда она пришла? Всё, пришёл мой черёд задавать вопросы.
-Ты – файя, верно.
Она фыркнула.
-А что, незаметно?
-Ладно, - её реплику я отметил как согласие. – Откуда ты взялась на Белой Пустоши?
На самом деле Пустошь была белой только восемь месяцев в году, всё остальное время она была покрыта грязью, молодой травой и хиленькими кустарниками. Сейчас как раз начиналось лето.
Не получив ответа, я задал другой вопрос:
-Почему за тобой гнался вепрь?
-Погоди! – сердито выкрикнула она. – Я собираюсь с мыслями.
Я пожал плечами и пошёл дальше. В принципе, мне было не очень интересно – если человек не ответил сразу или почти сразу, значит, скорее всего, он придумает красивую небылицу.
-Меня порталировали из Флэймена.
Я скептически присвистнул. Угу, из столицы файя, через весь мир, как же.
-Мне нужно добраться до вашей столицы.
-До Оренгарда?
-Ага. Ты меня проводишь?
От такой наглости я слегка оторопел. Ничего себе претензии! Верно говорят, что чувство сдержанности у файя отсутствует напрочь.
-Нет уж. У меня своя дорога.
-А чем ты занимался на этой… Белой Пустоши?
-Отдыхал, - отрезал я. – Выбрался на природу на выходные дни.
-Один? – снова фыркнула она. – Так я и поверила.
Я пожал плечами. Как будто мне нужно, чтобы она мне верила. А так как вопросы у меня кончились, то дальше мы шли в молчании. Пока она не спросила обиженным тоном:
-Ты даже не спросишь, как меня зовут?
-А зачем? – спокойно парировал я.
Она, судя по судорожному всхлипу, была поражена моей наглостью. Ну не объяснять же ей было, что мне действительно нет никакого дела до её имени – дойдём до города и разойдёмся.
-Меня зовут Ириннен.
-Замечательно, - буркнул я себе под нос, устав от разговора.
До пригородного пляжа оставался ещё час ходьбы…
…
За этот час она уболтала меня вусмерть. Хотя отвечал я кое-как, некоторые вопросы, особенно глупые (т.е. те, ответы на которые знал любой школьник) вообще игнорировал, но её это не останавливало. Она слегка бесилась и переходила на другие вопросы.
Ну, в общем, я выложил ей почти всю мою биографию – от рождения в дворянской семье («Блааагородный», - насмешливо прокомментировала она, на что я отвечать не стал) до нынешнего пребывания на посту заместителя мэра по делам безопасности. То есть – главы городской охраны. Город-то был не самый большой.
Тем более что рассказывать было особенно нечего – пять лет общей школы, три года магической по специальности «звёздный маг». Хотя звучит это, конечно, немного банально и тавтологично – человек из Звёздного Народа учится по специальности «звёздный маг», но были прецеденты – причём немало – учёбы на направлениях, не соответствующих происхождению. Да и вообще – народы перемешивались, и, как мне кажется, уже через пару веков будет сложно отнести себя к какому-то из Драконьих Народов.
Я, к своей радости, был чистокровным представителем народа Звёздного Дракона Ханрея, о чём никогда в жизни не жалел. Чистая кровь Звёздного позволяла мне легко пользоваться телепатией, телекинезом, прочими «невещественными» магическими дисциплинами. И «сохранять разум чистым», как говорил наш учитель – то есть я мог управлять своей памятью, откидывать ненужные беспокойства, моя реакция была лучше, чем у многих, ну и прочие приятные мелочи. В общем, быть чистокровным Звёздным мне чрезвычайно нравилось.
Возвращаясь к теме моей биографии, нужно упомянуть, что уже почти шесть лет (то есть почти с момента моей карьеры городского стража) я брал частные уроки владения парными мечами у одного из лучших мастеров города и достиг в этом некоторых успехов.
Обобщая всё вышесказанное, можно заметить, что поводов для гордости у меня было предостаточно – но это было мне всё равно. Всё это было лишь инструментами для облегчения существования во внешнем мире. А главным и по настоящему интересным я считал то, что творилось у меня в голове.
Вот так, рассказывая о себе (если диалог, когда с одной стороны сыплются несистематизированные вопросы, а с другой – реплики из двух-трёх слов, можно назвать рассказом), я дошёл до пляжа, а потом – до начала городского порта.
Ириннен, как это ни странно, шла вместе со мной.
Кстати, совсем забыл – мне было 17 лет.
…
Не то чтобы мне надоело, что файя идёт рядом, хмуро насупившись (на недостаток внимания, видимо). Просто почувствовал, что пришло время задать этот вопрос:
-Куда собираешься идти? – повернув голову, спросил я у девушки.
-Ничего себе! – деланно удивилась Ириннен. – Ты удостоил меня чести лицезреть твои глаза, а не затылок!
Я равнодушно отвернулся.
-Ладно, не обращай внимания.
Я мысленно усмехнулся – если бы я обращал внимание на её бесконечные попытки меня «подколоть», со мной бы уже случилась истерика.
-Так куда? – я спокойно повторил вопрос.
-Ну… я думала, если ты не хочешь составить мне компанию, то можешь хотя бы порекомендовать, где остановиться на ночь и как разумнее добраться до Оренгарда.
Я кивнул. И на всякий случай ответил вслух:
-Порекомендую.
В трёхстах метрах от побережья стоял трёхэтажный постоялый двор, носивший название «Катеринина кружка». Не то чтобы он стоял один-одинёшенек, нет, он стоял на главной улице, но от остальных зданий его отличал жизнерадостно зелёный цвет – Катерина, хозяйка трактира, приехала из страны Кэрри, Зелёной Драконицы. И хотя Зелёные не славились как великие повара, Катерина готовила воистину виртуозно.
-Доброго вечера, Катерина, - поприветствовал я хозяйку, лично стоявшую за стойкой. Она улыбнулась, подняла глаза от какой-то книги в оранжевом переплёте.
-Привет, чудо, - я мысленно вздохнул – Катерина знала меня с семи лет и была уверена, что вправе называть меня так, как ей было привычно, то есть детским прозвищем. – Тебе как обычно?
Я кивнул:
-Камры и бутербродов.
-Твой столик заняли, я думала, ты не вернёшься до завтра, - огорчённо сообщила Катерина.
-Ничего, - отмахнулся я. Было б о чём беспокоиться. Вот если бы свободных столиков больше не было… - Я тоже не думал. Ириннен, садись за тот столик, - я указал файя на один из стоящих вдоль стены столиков «на двоих».
-Что за девушка? – заговорщицким шёпотом спросила Катерина. Видимо, в ней в очередной раз проснулась сваха.
-Ей – картошку со специями и яблочный сок, - проигнорировав её вопрос (а точнее, ответив на него более разумным способом), сказал я. – И ещё: у тебя есть свободные комнаты? Ей негде ночевать.
-Без проблем, - заверила меня Катерина, вздохнула, поняв, что выпытать у меня что-то не получится. – Надолго?
Я покачал головой и пошёл к столику. Но на середине зала меня перехватил непонятно откуда взявшийся Ролвен, мой бывший одноклассник и нынешний приятель. Назвать его другом у меня не поворачивался язык.
-Ив, ты помнишь, какой завтра день?
Я посмотрел на него насмешливо.
-А, что я говорю, ты всегда был самым пунктуальным, - засмеялся он. – Так ты придёшь?
Я задумался: с одной стороны – пятая годовщина выпуска, с другой – мне жутко не хотелось снова ходить трезвому и молчаливому среди полупьяных, кричаще-визжащих и дрыгающихся в танце тел. Это они называли отдыхом…
-Ну, в общем, ты подумай, без тебя будет однообразно, - почти умоляюще протянул Ролвен. – Если что, помнишь, где в позапрошлом отмечали?
Я кивнул – отмечали в лесничестве на берегу моря в десяти километрах от Гирана. Хозяином лесничества был отец одного из одноклассников.
-У Саны опять родители на ярмарку в Оренгард уехали, помощников отпустили на пару дней – вот и собираемся… Если надумаешь, приходи обязательно!
Я снова кивнул – подумаю - и пошёл дальше к столику, где сгорала от любопытства Ириннен.
…
-Пойдёшь со мной? – буднично спросил я.
-Куда? – её глаза загорелись, хотя ещё секунду назад я думал, что блестеть ещё больше человеческие глаза не могут.
-Вечеринка выпускников, - я ожидал, что она спросит: «А можно?», но она закричала на половину зала:
-Конечно!!!
Я выразительно поднёс палец к губам, поймал её недоумевающий взгляд и пояснил:
-Тише. Не порти людям аппетит.
Она хотела что-то съязвить, но в этот момент Катерина, незаметно возникнув из-за моей спины, поставила на стол поднос и сняла с него: горшочек с картошкой, тарелку с двумя бутербродами и две кружки с горячей выпивкой.
-За счёт заведения, - безапелляционно заявила она и незаметно (как ей казалось) подмигнула мне.
-Катеррррина, - поджав губы, начал я, но она сделала очень выразительное лицо: «Всё-всё, поняла, ухожу, оставляю вас наедине» и быстро ушла обратно за стойку – читать свою книжку.
«Ничего она не поняла», - слегка раздражаясь, подумал я. «И почему всех так волнует моя личная жизнь?»
-Ммм, вкуснятина, - Ириннен тем временем спешно поглощала картошку с огромным количеством специй, которую я всей душой не любил. – Ив?
Я поднял взгляд от кружки с чаем и вопросительно посмотрел на файя.
-У тебя есть девушка?
-Ч-чёрт! – в это время я поднял кружку, собираясь сделать небольшой глоток. Но от неожиданного вопроса рука дёрнулась и горячий напиток плеснул на меня. Поэтому, поставив кружку обратно на стол, я спешно расстегнул пуговицы и повесил рубашку на спинку стула.
Я ожидал, что немедленно раздастся беспокоящийся окрик Катерины, но почему-то этого не произошло. Дошло до меня спустя пару секунд: хозяйка двора наверняка решила, что я таким образом решил покрасоваться перед Ириннен. Было бы чем хвастаться – обычный худой парень… Хотя, может, я и прибеднялся – ежедневные занятия с мечом не проходят бесследно.
Ириннен, как я и предполагал, рассматривала меня с любопытством и каким-то ожиданием. Чего она ждала, я тоже понял не сразу.
-А что? - не собираясь отвечать на доставший меня вопрос, буркнул я.
-Ничего, - хитро улыбнувшись и отведя глаза, ответила файя.
Так. Всё. С меня хватит этих отговорок. Я прикрыл веки и расплылся.
В этом заключалась самая большая сложность телепатии: чтобы прочитать чьи-то мысли, нужно было полностью рассредоточить своё внимание, будто бы расплываясь в воздухе – и только в таком случае можно было легко и незаметно проникнуть в чьи-то мысли. А при распылённом внимании понять что-то в чужих мыслях было очень трудно. «Сверление черепа», как насмешливо называл мой учитель попытки прочитать кого-то лобовой атакой собранной в клинок волей, удавались только с самыми слабыми и беспечными. Файя же такой не была ни первой, ни второй.
Поэтому телепатия у меня ассоциировалась с воровством в темноте – тихонько влез, схватил первое, что под руку попалось, вылез и только потом обнаружил, что, собственно, прихватил. А если учесть, что большинство людей мыслили не полными фразами, а отрывками…
«…интересно, он умеет целоваться?..»
Я едва не рухнул со стула.
…
Почти весь следующий день я был занят, занимаясь всякими полезными вещами. Правда, проснулся я не слишком рано – всё-таки отпуск. Но тем не менее – уборка, забивание продовольственного ящика едой, приведение в порядок себя самого… В связи с последним пунктом я даже сходил к знакомому, который быстро и умело привёл в порядок мои волосы. А точнее, просто состриг пару сантиметров, оставив аккуратный ёжик чёрных волос.
После этого я пошёл до Торговой улицы – не преследуя никаких целей, в расслабленном состоянии, потому что память молчала и никаких срочных покупок не требовала.
Прогулкой своей я был разочарован – ничего заинтересовавшего меня в торговых рядах не было. Разве что там открылся новый трактир, куда я и зашёл, рассчитывая на поздний обед. Еда была неплохой, но я с лёгким сожалением подумал, что всё равно заходить сюда слишком часто не стоило. Мне-то всё равно, а вот Катерина может расстроиться, что я предпочёл её кухню чьей-то другой.
Но вот когда я шёл домой, глаза уцепились за нечто в витрине оружейного магазина. Причём так, что я ещё думал, что иду, а тело уже стояло, прикованное взглядом к парным ножнам. Воистину именно тем, которые мне были нужны. Да ещё и с изумительным чёрно-белым узором…
Надо пояснить, что своими мечами я обзавёлся только полгода назад, когда впервые победил в учебном поединке своего учителя. Он мне и подарил два изумительной работы ноэра работы Народа Металла (так именовали себя минотавры, величайшие кузнецы мира – народ Ламбы, Стального Дракона). Но мечи так и продолжали висеть на стене учителя и снимались оттуда только во время поединков. Мне не было нужды забирать их себе – на службе у меня было казённое оружие, а носить из гордости – зачем?
Но сейчас я предчувствовал, что в ножнах может возникнуть необходимость. Я не особенно задумывался, а просто зашёл в магазин и начал торговаться с хозяином.
По сравнению с другими народами мы, Звёздные, торгуемся довольно скучно – не хватаемся за оружие, не кричим и не брызжем слюной – просто буднично перечисляем факты, по которым цену стоит снизить или оставить прежней. Но результаты бывают неплохими, и я сбил почти треть цены. Хотя мой кошелёк тем самым потерял большую часть своего веса, я был доволен. Доволен был и продавец – наверняка примерно на такую выручку он и рассчитывал.
В связи с этим событием я купил кувшин вина и зашёл к учителю.
Хм, тут тоже стоит сделать замечание: мы с учителем прекрасно понимаем друг друга с полуслова и полувзгляда, поэтому диалог был коротким, но содержательным.
-Ив? – Вопросительный взгляд из-под густых бровей. («Ты же собирался провести отпуск на природе?»)
-Да, - кивок в сторону. («Были причины вернуться»)
Я продемонстрировал ему ножны, он одобрительно присвистнул («У тебя есть вкус») и жестом пригласил меня войти.
Разувшись, я прошёл в залу, где проходили тренировки, снял со стены один из своих мечей и проверил, как он подходит к ножнам.
Подошёл он идеально. Я развернулся к учителю и глазами изобразил удивление. («Сам такого не ожидал»).
Ухмылка. («Я же говорил: глаз-алмаз!»). Указание взглядом на кувшин, который я, не думая, поставил на каменный пол. («Такую покупку стоит обмыть»).
Я виновато развёл руками. («Извини, учитель, у меня дела»).
Смешок и ехидный взгляд. («Ну и ладно, мне больше достанется»).
-Тем более, что на вино у тебя тоже вкус есть, - вслух добавил учитель.
Я усмехнулся («Ну-ну, захвалите меня совсем») и пошёл к выходу. Наступал закат, и я хотел встретить его на своём излюбленном месте – на откосе реки, впадавшей в море совсем близко от города.
…
Я сидел на краю обрыва, на выступающих крепких корнях какого-то безымянного дерева, привалившись спиной к гладкому стволу. Внизу, метрах в десяти, шепталось море, ласково накатывая на песчаный берег. На востоке, прямо перед моим взглядом, садилось солнце мягко-красного цвета. «Похоже на цвет волос этой болтливой файя», - невольно подумал я, и в тот же момент услышал мягкие, почти бесшумные шаги.
«Легка на помине», - мысленно усмехнулся я – а вслух фыркнул.
-В такой вечер нельзя быть одному, - тихо, на грани шёпота, сказала она, и в её словах мне почудился дым, стелющийся по траве.
-Ты что-то предлагаешь? – так же тихо ответил я, не отрывая взгляда от солнца, которое уже наполовину скрылось за горизонтом.
-Составить тебе компанию? – мягко улыбнулась Ириннен.
Я кивнул, и она уселась на соседний корень. Тот даже не прогнулся – моя новая знакомая была лёгкой, и я успел убедиться в этом на своём опыте.
Мы молчали. Солнечный круг успел раствориться в своём отражении, с тем, чтобы исчезнуть за гранью горизонта. В синем небе растворялась алая заря…
-А что за вечер? – ровно сказал я.
-Просто…
Она не стала продолжать – да я и сам не подобрал бы слов, чтобы описать ту немыслимую грусть и нежность, разлитую в летнем воздухе; ту удивительную тихую и ненавязчивую музыку, которая складывалась из шелеста листьев, пения птиц, шума прибоя; то чувство, которое дарил уходящий день и новорождённая ночь…
Мы молчали. Темнело. В тёплом воздухе всё отчётливее чувствовалась ночная прохлада. Я вдруг почувствовал лёгкое раздражение Ириннен – и, поскольку обстановка располагала, позволил себе расплыться в этом воздухе…«…зря я так оделась, что ли?..»
Одного обрывка мне, как обычно, хватило, и я впервые за последние полчаса повернул голову.
Файя была одета в рубашку лиственно-зелёного цвета, которая резко контрастировала с ярко-красной юбкой цвета языков пламени. Перехватив мой взгляд, она растерянно улыбнулась.
Признаться, выражение растерянности на личике файя смотрелось непривычно, и я улыбнулся в ответ так же неуверенно.
-Хочешь купаться? – брякнул я и тут же понял, что сморозил глупость: предлагать купаться девушке огненного народа – не особенно умно.
-Хочу, - вдруг усмехнулась Ириннен, выпрямилась на корне, несколькими порывистыми движениями скинула с себя рубашку и юбку – я еле успел отвернуться: файя, насколько я мог судить по Ириннен, не обременяют себя правилами приличия. Через секунду я почувствовал, как девушка оттолкнулась от корня и прыгнула, и тут же развернулся – она что, с ума сошла, тут же высоко, а дно резко обрывается в двух-трёх метрах от полосы прибоя!
Я успел заметить только заметить, что она всё-таки была в некотором подобии коротких шортиков – а потом вокруг неё взвился фонтан брызг. Она вынырнула через несколько метров, развернулась в мою сторону, весело помахала рукой и задорно крикнула:
-Давай сюда, вода тёплая!
Как будто я о температуре воды беспокоился… Плохо понимая, что делаю, я скинул рубашку с брюками на корни и, оттолкнувшись, прыгнул вперёд.
И сразу понял, как файя удалось так далеко выпрыгнуть: корень, не гнувшийся под моим весом – хотя я и не тяжёлый – на этот раз легко спружинил и дал мне разгон, так что я рыбкой вошёл в воду на расстоянии порядка шести-семи метров от берега. Естественно, просто так выныривать я не захотел – и поэтому, наконец высунувшись из воды, я увидел смеющуюся девушку совсем рядом.
И в этот момент на меня сошло равнодушие. Я попросту взял и поплыл к берегу, оставив Ириннен недоумевать.
Просто я достаточно ясно себе представлял, чем может закончиться такое купание. И видимо, из упрямства не поддался этой попытке соблазнения. В том, что это была именно такая попытка, я не сомневался: по двум обрывкам мыслей, манере поведения и заинтересованным взглядам я мог делать выводы.
Да и, если честно, не наступила мне файя на сердце. Да, красивая, да, необычная, но слишком уж взбалмошная.
Я вышел на берег, поднял руку, направив указательный и средний пальцы на одежду, разбросанную на корнях, и вышептал левитационную формулу, поведя пальцами к себе. Одежда дёрнулась и мягко спланировала на песок.
Я оделся и, обернувшись к уже выходящей из моря девушке, негромко сказал:
-Одевайся и пойдём.
Файя, обнажённая до пояса, вызывающе прошла мимо меня, и я позволил себе ухмыльнуться.
…
Через двадцать минут мы зашли в городскую станцию портации.
-Две портации до южного лесничества, - заказал я дремлющему за столом магу.
-А?.. – он проснулся и посмотрел на меня слегка очумело.
-Бэ! – передразнила его Ириннен. Я повернул голову и взглянул на неё укоризненно: ну заработался человек, устал, что ты с ним так. Но файя только, улыбнувшись, пожала плечами.
-Две до южного лесничества, - повторил я.
-Две? – удивился он.
Я кивнул, поджав губы. В принципе, можно было бы обойтись и одной, но для этого мне пришлось бы крепко-накрепко обнять Ириннен.
-Двадцать, - лаконично сказал маг. Я достал из кармана взятые как раз с этой целью две монеты по десять рин и положил их на деревянный стол.
-Замечательно, - маг встал и заключил меня в кольцо своих рук. Три секунды, головокружение, ещё три, вспышка, невесомость, ощущение падения… и я оказался возле одного из домов лесничества. Меня слегка приложило об деревянную стену, но зато я не упал.
Спустя несколько секунд в трёх метрах от меня появилась Ириннен. Я было дёрнулся её поддержать, но заметил, что девушка устойчиво стоит на ногах.
Она посмотрела на меня насмешливо – видимо, заметила моё движение. Я поджал губы, а затем спросил:
-Как ты, нормально?
-После портации из Флэймена это семечки, - фыркнула файя.
Ну-ну.
-Пошли искать твоих однокашников, - предложила она, подходя и беря меня за руку. Я с трудом удержался, чтобы не вывихнуть ей кисть (рефлексы, что поделаешь…), но вместо этого глубоко вдохнул, так же глубоко выдохнул и размашистым шагом пошёл в направлении большого дома, который стоял метрах в пятидесяти. В нём, судя по иллюминации, возгласам и хохоту, уже вовсю шла вечеринка.
Ириннен, естественно, за моим шагом не успела и обиженно фыркнула. А я снова неосознанно усмехнулся – почему-то подкалывание этой девушки приносило мне удовольствие.
Верный своей старой традиции, я кончик сапога подцепил край двери, рывком открыл её и сделал жест, который можно описать как «толкание ладоней от груди вперёд и в стороны». Вкупе с заклинанием и концентрацией это вызывало локальное затемнение.
Дом погрузился в темноту. И даже, на пару секунд, в темноту. А потом взорвался возгласами:
-ИВ!!!
-Ивроооонище!
-Котяра пришёл!
-Это наш Чёрный Мантикот пришёл, - услышал я насмешливый голос Ролвена, раздававшийся откуда-то сбоку и снизу.
Я хлопнул в ладоши, свёртывая своё заклинание: мои одноклассники вполне могли подобрать контру и порвать мой «Звёздный газ» в клочья, а когда рвётся твоё заклинание – это всегда в той или иной мере неприятно.
Действительно, справа от двери, в кресле, с какой-то очередной смазливой девчонкой на коленях, сидел Ролвен. Чуть дальше – кто вокруг стола, кто также в креслах, кто вообще на ковре – размещались мои знакомые, хотя, естественно, без новых лиц не обошлось.
Вдруг крики снова стихли, как ножом отрезало. Очевидно, потому, что рядом со мной встала наконец-то дошедшая до крыльца Ириннен – судя по лицам, мои одноклассники очумел, увидев, кого я привёл с собой.
Я ухмыльнулся (в этой компании я мог чуть-чуть расслабиться) и, как-то неосознанно приобняв девушку за тонкую талию, прошёл к ближайшему свободному креслу, тем более, что перед ним стоял небольшой столик с едой. Я вдруг понял, что очень голоден.
Сквозь свист и аплодисменты прорвался чей-то возглас: «Ну ты даёшь!!!». Показушно оскалившись в самоуверенной улыбке, я упал в кресло, а Ириннен, недолго думая, села мне на колени. Только тут до меня дошло, что, собственно, я натворил – я фактически при всех признался, что Ириннен – моя девушка.
…
«М-дааа…» - растерянно подумал я.
Ролвен сомкнул пальцы и, что-то тихо шепнув своей девчонке (отчего та прыснула и, встав, пошла за большой стол), медленно поплыл вместе с креслом к нашему столику. А из-за стола, видимо, устав ржать, подошёл Сана, хозяин вечеринки. Он не стал показушничать и просто взял ближайший свободный стул.
-Ну ты дал шороху, - восхищённо прокомментировал Сана.
-Эээ… - протянул я, всё ещё не отойдя от осознания своей тупости.
Ириннен попыталась обнять меня за шею, но я уклонился – ну нет уж.
-Сана, это Ириннен, файя, - очнувшись, представил я свою спутницу. – Ириннен, это Александр, в простонародии Сана, хозяин этого балагана. А это…
-Знакомы, - махнул рукой (я всегда немного завидовал его сверх-выразительным кистям) Ролвен. – Пока ты весь день мотался черти знают где, мы с Ириннен сидели в «Кружке» и болтали о том о сём.
Чувствую я, она вытягивала из тебя подробности моей личной жизни… - глядя Ролвену в глаза, мысленно сказал я.
Не только личной – усмехнулся Ролвен и не глядя пролевитировал откуда-то из-за спины маленький кувшин. Сана, в свою очередь, постучал по столу, сплёл пальцы в сложном знаке и сотворил четыре небольших деревянных стакана.
-Показушники, - хмыкнул я.
-Кто бы говорил, - парировал Сана, выразительно глядя на Ириннен. Файя снова попыталась меня обнять, я снова уклонился. Ролвен молча разлил по стаканам тёмный шипучий напиток. Принюхавшись, я изумлённо воскликнул:
-Еловый тоник!
-Вееерно, - нежно протянул Ролвен. – Держите…
Мы с Ириннен взяли по стакану.
-…молодожёны.
Я пнул его по щиколотке, а он, мерзавец этакий, только засмеялся и передал Сане стакан. Как только тот прикоснулся, стакан тут же исчез, а напиток остался висеть в воздухе, в кольце сомкнутых пальцев. Сана широко распахнул глаза.
-Всегда у него так, - прокомментировал Ролвен для Ириннен. В нашей компании все знали про прямо-таки легендарную черту Саны – почти всё, что он творил, в финале оказывалось с какими-то побочными эффектами.
-Но! – воскликнул Сана, - но! Я ведь никогда раньше не творил невидимые предметы!
-А какой с них прок? – прищурился Ролвен.
-Ммм… не знаю. Но круто ведь – жидкость висит в форме стакана, а стакана – нет!
-Угу. А понесёшь ко рту – всё выльется через невидимый край, - не согласился Ролвен.
-Да ты просто завидуешь, - с поразительной убеждённостью в голосе ответил Сана.
-Я?!
Пока они препирались, я блаженно потягивал еловый тоник. Во-первых, этот напиток, отдававший хвоей и лимонами, давал невероятный тонизирующий эффект, во-вторых, был очень приятным на вкус даже несмотря на большое содержание алкоголя, а в-третьих, привозил его из-за океана, из страны Лесного народа – оттуда же, откуда когда-то приехала Катерина.
Ириннен, понюхав и попробовав напиток, ухмыльнулась и щёлкнула пальцами. Тоник в её стакане вспыхнул, причём не абы как, а языками чёрного и алого пламени, которые при этом не сливались.
Я, Ролвен и Сана зачарованно смотрели, как Ириннен лихо выпила горящий тоник за пять глотков. После этого она стукнула стаканом по столу, в глазах у неё полыхнуло, и девушка, вдохнув и выдохнув, возвестила:
-Крепкий, зараза!
Вечеринка ещё только начиналась.
…
Она легла рядом и, несмотря на свой, в общем-то, маленький вес, умудрилась придавить мне руку. Я зашипел, едва слышно, но в комнатке, которую нам указал Сана, была замечательная акустика.
-Извини, - слегка смущённо сказала она.
-Ничего, - ответил я. Но руку не убрал – лениво было доставать, да и куда её потом девать?
Кровать была одиночная, так что невинно разлечься рядом, глядя в потолок, не представлялось возможным. Поэтому я повернулся на бок. И почти-почти упёрся носом в её нос. Так близко мы ещё не были – даже вечером при «совместном купании».
Впрочем, сейчас на ней, кроме шортиков, была тонкая рубашечка.
Абсолютно не думая, что делаю (похоже, это стало у меня чем-то вроде дурной привычки – так поступать в её присутствии), я обнял, просто перекинув вторую руку ей через талию. Но прежде чем руки притянули девушку ближе, я успел одуматься. Впрочем, хотя она не пошевелилась в моих руках, я почувствовал, как что-то невесомо мазнуло меня по щеке. Может, показалось. Может, её вздох…
Что ни говори – она была в моих руках. И ощущения были совсем неожиданными – вместо чувства, что касаюсь огня, который в любой момент может вспыхнуть (как обычно бывает при любом контакте с файя)… вместо этого чувства под моими пальцами чувствовалось нечто тёплое, податливо-мягкое и едва ли не пушистое, и я испытал чувство, сходное тому, что испытывает ребёнок, с бесконечной нежностью обнимающий любимую плюшевую игрушку.
Было абсолютно темно, и даже мои глаза почему-то не могли что-то разглядеть. Из звуков было только веселье толпы, приглушённое толстыми стенами и полом. И носом я чувствовал исходящий от неё тонкий запах духов… и, как бы банально это не звучало – аромат женственности.
Мне ужасно хотелось вздохнуть, но вместо этого я (абсолютно обдуманно!) притянул её к себе и поцеловал в полураскрытые губы.
Сопротивляться соблазнению больше не было сил. Да и желания тоже.
Поцелуй был мягким и ненавязчивым.
Секунды три.
А потом файя наконец показала своё огненное происхождение – её губы обожгли мои, а пальцы правой руки не больно, но довольно ощутимо вцепились мне в спину.
-Изви… - я не дал ей договорить, впившись в её губы, умирая без них, сходя с ума и отбрасывая все свои принципы.
А потом мы превратились в два пламени. По крайней мере, об этом твердили все мои чувства и память. Мы – я и она, она и я – обжигали друг друга внезапными поцелуями, ласкали нежными, но настойчивыми касаниями, сплетались и расплетались, переходя друг в друга и плохо понимая, что когда-то мы могли быть порознь…
Мы искали друг в друге истину, которая и без того была нам известна. Искали самозабвенно и неосознанно. Искали, чтобы… да что там объяснять. Мы нашли эту истину, красивую, как мир, и столь же древнюю – но ту, которую каждый открывает для себя одного. Нашли её и потеряли себя в этой истине…
…
Ко мне вернулось осознание – но темнота по прежнему была абсолютной, а тишина – тем более, потому что праздновавшие стихли.
Она снова лежала на моей руке, и я, сосредоточившись, одними губами вышептал левитационную формулу, поднимая сброшенный на пол плед и укрывая её им.
А заодно и себя…
