Лорелея&Ланс
Исповедь
Охотника.
Ланс.
Все началось очень давно, так
давно что некоторые события и лица стерла моя воспаленная память. Но ту
ночь мне не забыть никогда…
Со времен Камелота наш род славился тем, что был одним из самых
богобоязненных и одновременно безрассудно смелых, вот по тому то, наверное, мой
дед и остался в памяти Простых людей как Ланселот Озерный Драконоборец
Хранитель Истинной Веры, Истребитель нечисти.
Отец один из самых молодых рыцарей Круглого стола, рассказывал мне, что на наш род давно наложено проклятье из-за
которого все кто будет принадлежать к нашей Семье вечно будут истреблять
нечисть и никогда не найдут любви, счастливой любви. И не будет смерти, совсем
не будет пока не…. Пока… да впрочем, о
чем это я …Его нет! Грааль искал еще
дед, но чаша всегда исчезала при малейшем приближении кого–либо из Семьи….
Точнее пропадала та нить, которая связывала какие то обрывочные сведения о
появлении, где бы то ни было…
Ланселот умер, а точнее пропал где-то в Валахии во времена правления печально
известного Влада Тапеша. Слуга,
вернувшись, передал Меч деда и впервые тогда услышанные мной понятие,
произнесенное им, почему-то шепотом «Nosferatu» и ушел в комнату
говорить с отцом. Да и признаться в тот момент меня это мало волновало,
постоянные войны в мире не давали мне покоя, и я каждый раз отправлялся в поход
на сторону справедливости, как мне казалось…
Незадолго до того как погиб отец он позвал
меня к себе в комнату и рассказал об определенной расе Живущих во Тьме,
существ, которые, как и мы, почти вечны и даже были когда-то людьми.
О тех, кто охотиться на простых граждан ради
своего пропитания.
-
Они пьют кровь сын. Они могут превратить
многих в себе подобных. Не из–за жестокости, просто это образ Их жизни, они не
могут иначе. Дед пропал, когда боролся с одним из них…. Я не знаю погиб ли он.
Но я поклялся отомстить. Нас Они называют Охотниками. И ненавидят, так же как и
мы Их.
-
Но отец разве только наша Семья принадлежит к
Охотникам.
-
Нет. Есть еще несколько
Кланов состоящих из таких же, как мы. Но нас слишком мало. Да и никогда
не могло бы быть много, ведь единственным оружием против них может являться Лунное серебро. Из
него сделан меч твоего деда. Помни, что мы должны защищать Простых… И никогда
не останавливайся ни перед чем, даже если это будет кто-то из твоих близких,
самых близких…
В тот день отец
погиб, а я в свою очередь приобрел
перешедший мне по наследству меч…. Его принес человек с неестественно бледным
лицом и передав, тут же удалился.
Вот с тех пор я и стал
Охотником. Хотя можно назвать это ложью я стал им намного позже, да и не в
родной Англии.
Это случилось 1768
году во Франции, когда мне было уже
около 500 лет. Я был ничем к себе, не привлекающим внимание мелким дворянином,
немного выдавала только фамилия Due Lake. И именно тогда я влюбился! Нет, до этого у меня были женщины, но,
памятуя о проклятии, я избегал их, да и видно было по мне, что не старею, а
если и старею то слишком медленно. Вот и приходилось постоянно переезжать и скрываться
из тех мест, где мне приходилось жить.
Но я Влюбился и понял что такое Любовь Взаимная.
Мы прожили около года, перед тем как это случилось. Когда я вернулся домой…
Я совсем запуталась…
Голос зовет меня Анабель, но меня зовут Лорой, Лореттой… Но… Теперь я начинаю
понимать очень многое… Потому и пишу пока никто не видит… днем меня сложнее
контролировать… Я Лора Сенжак, но француженка я лишь наполовину, моя мать –
дочь Влада Цепеша, правда, о дедушке в нашей семье не говорили, это было не
принято. О нашей семье мама рассказала лишь незадолго до смерти, что бы
предупредить меня. Она сказала, что я очень похожа на свою бабку – Анабель
Цепеш и что я должна теперь быть очень осторожной, так как дедушка не простил
бегства ей и постарается заполучить меня…
Тогда я подумала, что
у мамы был бред… И только сейчас понимаю, насколько была глупой и
самонадеянной. Папа не смог смириться с маминой смертью и через полгода тоже
умер… И я осталась одна… Вот тут-то и начались кошмары… Мне снился дедушка, он
называл меня Анабель и на незнакомом языке что-то мне говорил, но я ничего не
понимала и от этого становилось только страшнее. Потом я узнала, что таким
образом он пытался пробудить во мне голос крови, но у него ничего не
получалось.
Когда я встретила Его… все страхи вылетели из
моей головы, что бы больше не возвращаться, так, по крайней мере, думала я, но
в полнолуние, когда луна светит в окно, или когда он отлучается… А отлучается
он так часто! Его всегда смешили мои страхи, наверное, потому, что я
Кто сказал, что луна романтична? Она зловеща,
она крадет покой и рассудок, она разбивает гармонию… Он уехал, сказал, что
ненадолго и смеялся над моими предчувствиями. Сказал, что он вернется, что бы
не случилось, потому что любит…
Он уехал, а я осталась… И вся моя жизнь
превратилась в ожидание рассвета, который немного притуплял страх, и заката – с
которым страх накатывал с новой силой… А потом, я услышала Зов. Меня звал Влад
Цепеш. Точнее, он звал Анабель, заблудшую внучку, отрекшуюся от своей семьи. А
я Лора! Он зовет не меня! Я не Цепеш, я – Сенжак! Но с каждой ночью, зову
противиться все труднее…
Я проснулась возле старой заброшенной церкви
закутанная в чужой плащ со странным гербом. Наверное, это из-за зова… Как болит
шея… Интересно, где я могла ее поранить? Наверное, о какой-то сучек?
В этом году лето такое холодное, я никак не
могу согреться, а шея все не хочет заживать… Зов теперь не смолкает даже днем…
Он зовет Анабель, зовет в заброшенную церковь… Он требует, что бы я вернулась в
семью и приняла свое истинное имя…
Он не отпустит меня… да мне и немного
осталось… Я исчезаю, что бы возродилась Анабель… И от Лоретты остаются лишь
записки…
Мне страшно… Я все время пытаюсь вспомнить кто
я? Мне снится кто-то, но я не помню, что этот человек значит в моей судьбе…
Какой-то мужчина приходит ко мне каждый день. Он злится на меня, говорит что-то
на непонятном языке, что-то требует… Мари говорит, что это мой дедушка и он
хочет, что бы я вспомнила свой родной язык и свою кровь… Он хочет, что бы я стала
в конце концов истинной Цепеш… Почему меня так пугает это имя?
Нет, не могу больше думать, я так устала…
Мне одиноко. А Ланса все нет… Мне так много
нужно успеть сказать ему! Он бы мог спасти меня, увезти, но, похоже, не успеет…
Мы через три дня отправляемся домой… Теперь мой дом Трансильвания… Дедушка
сказал, что когда мы приедем во Францию в следующем году, Лоры Сенжак уже не
будет, а для Анабели Цепеш родиной станут Трансильванские горы…
Дедушка рассказывал мне о нашей семье почти
всю ночь, но я еще почти ничего не понимаю… Твердо я уяснила лишь одно: я –
Княжна и на мне лежит бремя защиты народа, который должен стать моим, а моим он
станет с моим возвращением в Семью… Вот только я хочу остаться собой и жить,
как жила последний год… Но меня не выпустят… А сбежать почти невозможно, да и
коридоров здесь столько, что в этом лабиринте я просто заблужусь…
Влад Цепеш пребывал в плохом настроении. Впрочем,
с тех пор как он нашел свою внучку это стало нормой, он слишком торопил
события, а провести стандартный ритуал инициации не желал… Герман, склонившийся
перед господином и не сводящий с него преданных глаз, позволил себе усмехнуться
этой слабости вельможного Князя.
-
Мы выезжаем завтра, Герман. Проследи, что бы
Княжна была под охраной до границы. А оттуда мы отправимся короткой дорогой.
-
Слушаюсь, господин, но молодая хозяйка злится
на своих телохранителей… А вчера, пригрозила, что если ее не оставят в покое,
то она их уничтожит…
Лицо Дракулы
просветлело:
-
Ты видишь? В ней пробуждается кровь! Еще месяц
назад она лишь рыдала, да писала в дневнике, а сейчас грозит стражам как истинная
Цепеш! Теперь осталось немного и мой ангел наконец-то пробудится! Я ждал этого
долго, очень долго Герман. Но теперь, у меня вновь появился смысл существования
– я должен воспитать достойную защитницу и достойную наследницу! А сейчас
ступай, мне надо подумать… Да! И вели страже не досаждать Анабели, ей нельзя
терять над собой контроль. Но и без присмотра не оставляйте...
Слуга еще раз
поклонился и вышел из комнаты а Влад Цепеш задумчиво взял в руки хрустальный
бокал и посмотрел сквозь алую кровь в камин. Он сидел долго, вглядываясь в
резьбу хрусталя и о чем-то мечтая. Если бы в этот миг его мог видеть кто-то
посторонний, он ни за что бы не признал в этом усталом человеке всемогущего и
безжалостного Цепеша. Но то была его тайна…